Освещая Торчвуд:
Эссе о повествовании, персонажах и сексуальности в сериале BBC
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Прикасаясь к Иному: контакты с пришельцами и греховные отношения
РИА ЧЕЙН
Эссе о повествовании, персонажах и сексуальности в сериале BBC
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Прикасаясь к Иному: контакты с пришельцами и греховные отношения
РИА ЧЕЙН
На кадрах с видами Кардиффа с высоты птичьего полёта выделяется белое, необычной формы здание «Алтолуссо» – самый высокий жилой многоквартирный дом в городе. Камера спускается ниже, к одинокой фигуре на краю крыши: это капитан Джек Харкнесс. Даётся крупный план, затем очень длинный кадр – камера огибает Джека, оператор словно наблюдает, как от смотрит на город – а затем изображение резко сменяется видом с высоты, фигура Джека удаляется из вида.
читать дальшеЭта сцена из премьерного эпизода «Всё меняется» включает некоторые ключевые темы и мотивы «Торчвуда», в том числе ожидание, наблюдение и ничтожность перед лицом огромного мира. В частности, в ней подчёркивается изоляция: положение Джека – в одиночестве, на возвышении над шумным городом – предполагает, что этот персонаж живёт в мире людей, но не принадлежит к нему. Одной из отличительных особенностей «Торчвуда» является его постоянное внимание к теме уединения и разлуки, связи и контактов, начиная со связи с «материнским» сериалом «Доктор Кто» и заканчивая шестиугольниками на логотипе команды. Разлом во времени и пространстве, располагающийся в Кардиффе, является точкой соприкосновения между человеческим и инопланетным мирами, но команда Торчвуда стремится наладить важные связи друг с другом и человеческим миром вокруг. Контакт – это один из ключевых способов, который представляет в сериале это стремление к налаживанию связей, и телесные контакты часто используются в качестве своего рода условного обозначения для создания или утверждения более прочных взаимоотношений.
Значимость контакта, безусловно, не ограничена вымышленным миром. «Ласковые и агрессивные прикосновения мгновенно и глубоко выражают то, для чего языку требуются определённые усилия. Поцелуй стоит тысячи слов. Контакт предваряет, наполняет и подавляет язык». [1] Многие из наших терминов, обозначающих эмоциональные связи, основываются на понятиях о прикосновениях: волнующие истории мы называем «трогательными», говоря «переброситься парой слов с кем-либо», мы имеем в виду беседу, или просим «оставаться на связи». В то время как человеческие прикосновения могут иметь совершенно разные значения – подумайте о разнице между поцелуем, рукопожатием и пощёчиной – все они связаны тем фактом, что прикосновение всегда является двусторонним процессом. Человек не может прикоснуться к другому человеку, не получив ответного прикосновения; как пишет Филд, «Осязание – наше самое социальное чувство. В отличие от зрения, слуха, обоняния и вкуса, которыми мы обычно можем пользоваться в одиночестве, осязание, как правило, подразумевает взаимодействие с другим человеком». [2] Именно эта взаимная зависимость – тот факт, что это всегда требует объединения себя с кем-то ещё – даёт контакту повышенную значимость.
Учитывая «взрослую» тематику сериала, о которой так много говорилось, сексуальный контакт, возможно, является наиболее очевидной формой взаимодействия в «Торчвуде», и акцент на сексуальности персонажей можно назвать одним из самых явных различий между «Торчвудом» и «Доктором Кто». Хотя в отношении прикосновений сексуальный контакт – всего лишь один из элементов более крупной системы знаков, используемый для выражения идеи связей и контактов (в том числе неудачных), которые играют столь важную роль в сериале. Все члены команды Торчвуда разными способами стараются установить контакт друг с другом. Будучи человеком, живущим вне своего времени, Джек явно утратил способность сопереживать другим и воспринимать окружающих как людей, а не предметы. Сексуальные контакты Оуэна Харпера не заменяют значимых человеческих взаимоотношений. В первом сезоне члены команды настолько далеки друг от друга, что даже не знают о том, что убитый горем Йанто Джонс прячет свою девушку, частично обращённую в киборга, в подвале, надежде вновь сделать её человеком. Технический эксперт Тошико Сато – другой тип киберчеловека, гений, который никогда никуда не ходит без своего ноутбука; но её подкованность в области технологий сравнима лишь с её беспомощностью в сфере личных взаимоотношений. Она втайне страдает по Оуэну, в то же время утверждая, что из-за работы в Торчвуде у неё не остаётся времени на отношения. Комментарий Оуэна на эту тему в эпизоде «Первый день» – «Неприятностей мне и здесь хватает» – подтверждает тот факт, что он тоже рассматривает Торчвуд как замену или альтернативу важным романтическим отношениям; у каждого из них может быть работа или отношения, но не всё сразу.
Таким образом, истинная роль новобранца в команде Торчвуда, Гвен Купер, – не замена Сьюзи Костелло и не связь с полицией, но установление новых контактов среди членов команды: друг с другом, с человеческим миром вне Торчвуда и с их собственной человечностью (хотя «человеческий» статус Джека всегда остаётся сомнительным). В эпизоде «Всё меняется» Гвен получает предложение работать на Торчвуд и принимает его; их диалог с Джеком происходит на крыше кардиффского центра «Миллениум». Крыша как место действия и стремительно сменяющие друг друга виды города с высоты напоминают кадры, где Джек стоит один (об этом говорилось выше, и зритель видел это всего лишь десятью минутами ранее), но на этот раз рядом с ним стоит Гвен – и в буквальном, и в фигуральном смысле. Хотя эти двое не прикасаются друг к другу, смысл понятен: Джек больше не одинок. Тем не менее, этот момент единства мимолётен. В то время как показ с высоты Джека, стоящего на крыше здания «Алтолуссо», а также другие его изображения в одиночестве на кардиффских крышах, постоянно снова и снова появляются на протяжении первого сезона, кадры с Джеком и Гвен больше не показывают, и благодаря этому первые ассоциации с персонажем Джека – одиночество и обособленность – никак не оспариваются.
В то время как связь через прикосновение ценится в «Торчвуде», известный афоризм Э. М. Форстера «Только соединить…» напрямую не применяется. [3] В мире «Торчвуда», в двадцать первом веке, эпиграф Форстера к роману «Хауардс-Энд» (и принцип становившегося всё более разобщённым и противоречивым двадцатого века) становится проблематичным. Научно-фантастический контекст открывает новые возможности для контакта и связей, но вместе с этим – и новые опасности. Так, слишком близкая связь с инопланетным миром может означать потерю контакта с человеческим, примером чему является предшественница Гвен – Сьюзи. Пленённая инопланетной технологией Воскрешающей Перчатки и связанного с ней ножа – «Нужно проникнуть в это, поддаться этому. Я так и сделала» («Всё меняется») – Сьюзи теряет связь с человеческим миром, убивая людей ножом, чтобы получить возможность использовать перчатку. Поскольку способность Гвен налаживать контакт с другими является ценным качеством для команды, она же ставит её под угрозу причинения вреда или даже смерти (как показано в эпизоде «Они продолжают убивать Сьюзи»), а также утраты её собственной гуманности.
Параллели между Гвен и Сьюзи подтверждаются в серии «Они продолжают убивать Сьюзи» не только тем фактом, что Гвен оживляет Сьюзи при помощи перчатки (которую ранее использовала сама Сьюзи), но и тем, что, как становится известно, Сьюзи, как и Гвен, занималась сексом с Оуэном. В торчвудской символической системе контактов роман Гвен с Оуэном означает соблазн и отдаление от человеческого мира, представленного её молодым человеком Рисом, в пользу инопланетного мира Торчвуда. (Другой вероятный любовник Гвен, Джек, не принадлежит в полной мере ни к миру Торчвуда, ни к человеческому миру; его статус остаётся неопределённым). Таким образом, когда Гвен выбирает Риса, это не просто выбор данного конкретного человека среди других любовников или потенциальных любовников, но и установление человеческого мира и человеческого контакта на первое место, перед Торчвудом. Гвен отвергает изоляцию, которая в конце концов возникла бы, выбери она Торчвуд. Когда Рис умирает, Гвен говорит: «Вот, что здесь случается. В конце концов мы все остаёмся в одиночестве» («Конец света», 1 сезон, эпизод 13). Выбор Гвен Риса и человеческого мира несколько раз повторяется во втором сезоне сериала, возможно, наиболее явно – в эпизоде «Мясо» (2 сезон, эпизод 4), в котором она заявляет, что скорее уйдёт из Торчвуда, чем предаст Риса: «Вы все считаете, за пределами Торчвуда холодно и одиноко – но не для меня, потому что у меня есть он».
Хотя Гвен остаётся связана с человеческим миром, её попытки восстановить контакт членов Торчвуда друг с другом, а также с внешним миром, оказываются успешными лишь отчасти. Несмотря на то, что команда (за исключением отсутствующего Джека) объединяется вокруг неё в начале второго сезона, это положение дел временно. Фактически, в каждом эпизоде подчёркивается одиночество или уединение одного или нескольких персонажей. Эстафету по очереди принимает каждый из ключевых персонажей, а также большинство значимых второстепенных, многие из которых выполняют функции пар для актёров основного состава. Среди них – Юджин из серии «Разные туфли» (1 сезон, эпизод 9), Томми из серии «До последнего человека» (2 сезон, эпизод 3), Генри Паркер и Мэгги в серии «День из смерти» (2 сезон, эпизод 8), Джона из серии «По воле случая» (2 сезон, эпизод 11), и капитан Джон Харт.
Использование контакта в целях выражения темы отчуждения и связи достаточно хорошо проиллюстрировано в эпизоде «Разные туфли», который отличается тем, что в центре внимания в нём находится персонаж, не относящийся к основному составу, а также стилистическим и тематическим сходством с эпизодом «День из смерти» (что будет рассматриваться ниже). В серии «Разные туфли» Юджин просыпается лежащим на дороге и обнаруживает собственный труп и команду Торчвуда, расследующую происшествие. Похоже, никто не может ни видеть, ни слышать его, и когда он пытается дотронуться до Тошико, его рука проходит прямо сквозь неё. Поскольку Юджин не помнит, что происходило в последние две недели перед его смертью, он остаётся с Гвен, которая сообщает печальные новости его семье и расследует его гибель.
Призрачное присутствие Юджина является буквальным отображением его неспособности поддерживать контакт с теми, кем он больше всего дорожил в жизни. В детстве, в тот день, когда его отец ушёл из семьи, Юджину подарили глаз инопланетянина, и с тех пор его к его потребности в отце прибавилась мечта об инопланетном контакте. Это приводит к тому, что всю жизнь молодой человек проводит в ожидании, что и его отец, и инопланетянин вернутся за тем, что оставили. Став энтузиастом-исследователем внеземных цивилизаций, Юджин знает о существовании команды Торчвуда и, в частности, Гвен, которую он обожает, но все его попытки заговорить с ней заканчиваются неудачей. Команда каждый раз прогоняет его, считая ненормальным, и ему «не удаётся наладить контакт». Тем не менее, после смерти, благодаря инопланетному глазу, Юджин оказывается связанным как с человеческим, так и с инопланетным миром, и эта связь с течением времени лишь крепнет. Он понимает, как заботились о нём его друзья и семья. Ему удаётся проникнуть на базу Торчвуда, провести время со своими героями и убедиться, что его вера в инопланетную жизнь и подлинность глаза оправдалась. В частности, его связь с Гвен, которая расследует его смерть, становится всё теснее. Способность Гвен контактировать с другими подтверждается её растущим осознанием присутствия Юджина по мере развития событий в эпизоде. Она продолжает настаивать на том, что в смерти молодого человека есть что-то необычное, хотя остальных это не интересует, заказывает обычный обед Юджина в кафе и как будто интуитивно чувствует, что следует позвонить его лучшему другу. Обнаружив, что пропавший отец Юджина по-прежнему живёт в Кардиффе, она собирается было пойти и поговорить с ним, но передумывает, когда Юджин начинает протестовать, отвечая «Всё в порядке» на его «Прости меня». Именно Гвен в буквальном смысле возвращает Юджину связь с миром. Когда её жизнь оказывается под угрозой, Юджин материализуется, спасая её от гибели под колёсами автомобиля и тем самым помогая избежать той судьбы, которая оказалась уготована ему – как в буквальном смысле (смерть в автокатастрофе), так и в символическом (неспособность жить в контакте с другими). Связь между этими двоими подтверждается поцелуем. Отец Юджина наконец осознаёт его присутствие (друзья и семья, собравшиеся рядом, могут видеть Юджина) и возвращается, чтобы воспитывать своего младшего сына. Наконец добившись контакта с теми, кто был для него важен, но с кем ему не удавалось пообщаться в жизни, Юджин наконец может двигаться дальше и покинуть этот мир.
Контакты с пришельцами и греховные отношения
В то время как контакт между людьми является важным в «Торчвуде», научно-фантастический контекст позволяет также исследовать связи между людьми и инопланетянами (и другими нечеловеческими формами жизни). Всегда несущий эмоциональный заряд – отсюда и ясно обозначенный близкий контакт между Инопланетянином и Эллиотом в рекламных материалах к «Инопланетянину» Спилберга (1982, США) – этот тип связи переходит границы норм человеческого контакта, т.е. обычных и общепринятых типов связи. Поскольку связь между Инопланетянином и Эллиотом символизирует момент соприкосновения, эта разновидность взаимно желаемого контакта между человеком и инопланетянином в «Торчвуде» виртуально не существует. Комментарий Оуэна, касающийся очевидного открытия новой инопланетной расы – «Ну, тогда давайте надеяться, что они настроены дружелюбно» («Осколки») – исполнен иронии, потому что инопланетяне в «Торчвуде» – если исключить из этой категории Джека, – никогда не бывают дружелюбными. Несмотря на то, что явно доброжелательное сообщение от инопланетной расы в эпизоде «День из смерти» предполагает, что иные разновидности взаимоотношений также возможны, пришельцы в Торчвуде намного чаще выступают в роли разбойников или, реже, жертв (как в сериях «Битва», «Мясо» и «Перезагрузка»).
В двух отдельных сценах из «Торчвуда» встречаются отголоски мгновения, когда соприкасаются руки человека и пришельца в «Инопланетянине», однако последствия контакта в «Торчвуде» совсем иные по сравнению с фильмом Спилберга. В эпизоде «Перезагрузка» Гвен протягивает руку к страдающему лишённому свободы инопланетянину – но, несмотря на то, что пришелец готов на контакт со своей стороны, их разделяет стекло, и Гвен не удаётся прикоснуться к нему. В «Дарах данайцев» любовница Тошико, Мэри, оказывается инопланетянкой, а не человеком, и в эпизоде они контактируют друг с другом в момент, когда Мэри находится в своей истинной форме. Хотя изображение человеческой и инопланетной руки, движущихся друг к другу, чётко видно зрителю, угол обзора меняется за мгновение до того, как Тошико и Мэри соприкасаются, делая секундное касание кончиков их пальцев едва заметным. Размытие этого ключевого момента контакта, устранение акцента на этом, говорят об истинном состоянии их взаимоотношений, построенных на лжи и обмане и, по сути, никогда не бывших истинной взаимосвязью двух личностей.
Мэри описывает человеческую культуру как «культуру вторжения» («Дары данайцев»), но в «Торчвуде» вторгаются всегда пришельцы: Мэри пронзает тела людей, чтобы извлекать сердца, и даже кулон, который она дарит Тошико, позволяет проникать в мысли других – это действие Тошико характеризует как «вмешательство». Эта тема вмешательства выражается сквозь соприкосновения между людьми и пришельцами, показанные в сериале. Эти контакты имеют много общего с боди-хоррором*, включая не только внешнее соприкосновение, но и вторжение в человеческое тело, касание, нарушающее защитную оболочку тела. Стивен Коннор пишет о том, что, «когда в современных книгах и фильмах жанра хоррор хрупкая оболочка – человеческая кожа – разрывается, растворяется, тает, подвергается насилию, это можно считать мрачным предчувствием усиливающегося размытия отношений между личностью и её контекстами и вторичными инструментами, состоянием, при котором кожа больше не выступает в первую очередь в качестве разделительной мембраны, но в качестве средства связи или значительно усиленной семиотической проницаемости – кодов, знаков, изображений, форм, желаний». [4] В Торчвуде кожа может больше не функционировать как «разделительная оболочка» между человеком и пришельцем, но эти проникновения под кожу без обоюдного согласия служат лишь для подчёркивания принципиально враждебного характера взаимоотношений между людьми и инопланетянами в сериале. Эмоциональный заряд, связанный с близким контактом между людьми и пришельцами, усиливается в данной разновидности глубоко интимной связи. Ассоциации с захватом и вторжением, которые несут эти явления, подразумевают отношения неравенства; здесь действуют скорее захватчик и заложник, нежели равные по статусу личности.
В «Торчвуде» пришельцы постоянно вторгаются в тела и разумы людей, начиная с захватывающей чужое тело Мэри в «Дарах данайцев» и заканчивая контролирующим мысли инопланетянином в «Адаме». В эпизоде «Первый день», в свой первый рабочий день в составе команды Торчвуда, Гвен случайно выпускает из заточения пришельца. Инопланетянин захватывает тело молодой женщины, проникая внутрь через нос и рот. Поскольку питается он «оргазмической энергией» – хотя, очевидно, для его целей годится лишь мужской оргазм, – его жертве Керис приходится заниматься сексом с незнакомцами, которые в самый кульминационный момент рассыпаются в пыль. В минуту просветления девушка умоляет команду Торчвуда: «Пожалуйста, избавьте меня от этого». Вторжение в тело Керис чётко воспринимается зрителем как форма изнасилования (что мощно подчёркивается показом плачущей в душе Керис), однако, какую бы форму ни принимало вмешательство пришельцев, для втянутых в это людей последствия неизменно оказываются негативными: невеста Оуэна умирает из-за инопланетного паразита в мозгу (это показано как флэшбэк в эпизоде «Осколки»), Марта едва не погибает в «Перезагрузке», а жизни Гвен угрожает инопланетная беременность в серии «Что-то взаймы».
Прикосновения рук
Если Джек, стоящий в одиночестве на кардиффских крышах, является одним из символических изображений в «Торчвуде», то отрезанная рука – это один из символических объектов. Фигурировавшая в одном из эпизодов «Доктора Кто», эта рука чрезвычайно ценна для Джека, возможно, потому, что она подала сигнал, когда Доктор вернулся за ним. Закатанная в банку рука появляется в нескольких эпизодах первого сезона в качестве предмета интерьера в Хабе. Её важность для Джека показана в серии «Первый день», когда Джек предпочитает позволить Керис, по-прежнему одержимой пришельцем, сбежать, нежели рискнуть рукой – впоследствии Гвен критикует его за это решение. Он готов рискнуть жизнью Керис, но не своей связью с Доктором. Для Джека рука является символом контакта с другими (или другим) подобным ему существом – но в то же время тот факт, что она отрезана, символизирует его собственную отчуждённость в Кардиффе двадцать первого века. В эпизоде «Первый день», несмотря на усилия Джека, Керис разбивает банку с рукой; заметно взволнованный Джек бережно держит в своих ладонях всё ещё подрагивающую руку – и это одно из самых сильных (и странных) изображений его изолированности в сериале.
Рука выживает и появляется в дальнейших эпизодах, в конце концов приводя повествование обратно к «Доктору Кто» в конце первого сезона. Однако её присутствие – единственный пример чего-то наподобие одержимости руками, в частности, соприкосновениями, в первых двух сезонах «Торчвуда». Рука – это часть тела, используемая для того, чтобы «дотянуться» до другого человека, первичный посредник в прикосновении: «Где-то в эволюционной цепи руки приняли на себя функцию кошачьих усов и стали главным органом осязания». [5] Хотя чувство осязания в равной степени принадлежит всей коже, руки и в особенности кончики пальцев относятся к тем частям тела, в которых больше всего нервных окончаний [6] и которые, следовательно, наиболее чувствительны к прикосновениям. В «Торчвуде» руки играют важную роль, указывая на способность человека контактировать с другими.
Внимание зрителя часто притягивается к рукам и моментам прикосновений (или неудавшихся прикосновений). В эпизодах «Дары данайцев» и «Перезагрузка» прикосновения рук определяет природу взаимоотношений между людьми и пришельцами, неспособность наладить истинный контакт. Во время расследования Оуэном дела Эда Моргана в серии «Духогенератор» крупные планы рук обоих мужчин чередуются с крупными планами их лиц; игра эмоций в этой сцене в равной степени показана как выражениями лиц, так и руками. В эпизоде «Вне времени» один из кульминационных моментов в плане эмоций – рукопожатие между Джеком и его товарищем Джоном Эллисом; оба они – мужчины, в буквальном смысле находящиеся не в своём времени, пытающиеся адаптироваться к новому миру, в котором себя обнаружили. Прикосновения рук могут обозначать мощную связь, но, кроме этого, они могут использоваться для печального конца: злодей Билис заставляет Гвен взять его за руки перед тем, как показать ей ложный образ мёртвого Риса в финальном эпизоде первого сезона «Конец света»; контроль мыслей в «Адаме» осуществляется через прикосновение; и инопланетная технология, позволяющая оживлять мёртвых (и которая приносит много бед в первом и втором сезонах) принимает форму перчаток, которые можно надеть на руку.
Однако основной фокус на руках делается во втором сезоне, в параллельных сюжетных линиях, в центре которых Джек и Оуэн. Стоило отрезанной руке исчезнуть, как появляется новая ассоциация между Джеком и руками. В эпизоде «Поцелуй навылет», открывающем второй сезон, Джек видит флэшбэк – образ размыкающихся рук – услышав упоминание о своём брате Грее. Четыре эпизода спустя, в «Адаме», эта история раскрывается в более подробном флэшбэке. Когда Джек был ребёнком, ему было велено присматривать за своим младшим братом во время инопланетного вторжения, но в суматохе «…я выпустил его руку. Это был худший день в моей жизни». Изображение размыкающихся рук повторяется, и означает оно не только потерю брата, которого Джек так и не нашёл, несмотря на годы поисков, но и потерю всей его семьи и дома. Когда взрослый Грей возвращается в финале второго сезона, он недвусмысленно описывает ситуацию с бросившим его Джеком, упоминая прикосновения. Описывая свою несчастливую судьбу после потери Джека – пытки, которым его подвергали пришельцы, и жажда смерти – Грей говорит Джеку, что всё это произошло «потому что ты выпустил мою руку» («Сквозные ранения»). Мгновение, когда ладонь Грея выскользнула из его руки, стало поворотным в жизни Джека, однако эта сюжетная линия завершается, когда Джек искупает свою вину в конце эпизода.
Повествование Оуэна во втором сезоне связано с более глубоким ощущением потери контакта. После того, как Оуэна убивают выстрелом в эпизоде «Перезагрузка», Джек (возможно, не готовый к тому, чтобы потерять ещё одного по-братски близкого человека), крадёт Воскрешающую перчатку, парную той, которую он использовал в первом сезоне, и применяет её, чтобы вернуть Оуэна. То ли потому, что эта перчатка обладала иными качествами, то ли потому, что использовал её Джек, Оуэн оживает не временно, а насовсем, но вместе с ним возвращается что-то инопланетное: «Я не тот, что раньше, Гвен. Я вернулся другим» («Ходячий мертвец»). Хотя то, что захватило тело Оуэна, чем бы оно ни было, было уничтожено в конце эпизода – единственным побочным эффектом стало то, что с тех пор его начали бояться долгоносики, злобные пришельцы, живущие в канализации – Оуэн по-прежнему мёртв и по-прежнему отличается от того, каким он был. Теперь он ведёт некую полужизнь, поскольку находится в сознании, но все его физические процессы остановились.
В эпизоде «День из смерти» Оуэн описывает свою жизнь начиная с момента смерти, и эта серия перекликается с эпизодом «Разные туфли» в использовании флэшбэка, закадрового текста и сосредоточенности на образе одинокого молодого человека. Как и в случае с Юджином, статус Оуэна непонятен: оба они нарушили бинарную оппозицию жизни и смерти. Оуэн потерял больше, нежели просто способность дышать, есть, пить и заниматься сексом (поскольку у него нет кровообращения, не может быть и эрекции). Кроме этого, он потерял способность оставаться в контакте с другими. Что характерно, это объясняется после того, как Оуэн травмирует собственную руку – его рана никогда не заживёт, поскольку мёртвая плоть не способна срастись. Пока Марта зашивает порез, он пытается объяснить ей, на что похоже его нынешнее существование: «Я ничего не чувствую. Ни иголки, ни нитки. Не чувствую твоих рук. Я могу трогать вещи, могу держать их в руках. Я знаю, что они есть. Я просто ничего не чувствую. Я окоченел». Физический элемент прикосновения остался, но эмоциональная составляющая этого, та часть контакта, с которой связаны чувства, исчезла. Повреждение руки Оуэна символизирует его неспособность налаживать серьёзные отношения с другими людьми в его новом статусе. Однако обстоятельства, при которых он приобретает травму, позволяют предположить, что неспособность Оуэна общаться и последующая изоляция как минимум отчасти инициированы им самим: его ранение одновременно и случайно, и намеренно (он режет руку, подбрасывая и ловя скальпель). Всё это подтверждается тем, как он отвергает Тошико в том же эпизоде. Непосредственно перед собственной гибелью в «Перезагрузке» Оуэн наконец согласился пойти на свидание с ней; в «Ходячем мертвеце» Тошико, думая, что его воскрешение временно, сказала, что любит его. В эпизоде «День из смерти» Тошико довольно неловко пытается восстановить контакт с Оуэном; при этом непонятно, являются ли её целью дружеские отношения или романтические. Оуэн же набрасывается на неё, обвиняя в том, что она хочет быть с ним потому, что «безопасные» (то есть несексуальные) отношения – единственно комфортные для неё: «Может быть, тебе нужен кто-то такой же, как ты сама – такой же ненормальный неудачник». Со словами: «Хочешь увидеть по-настоящему сломленного человека?» – он ломает собственный палец, и это является материальным доказательством того, что у него не может быть отношений с ней – несмотря на то, что его гнев явно направлен в той же мере на него самого, как и на Тошико.
Несмотря на то, что Оуэн отвергает Тошико, его нанесённые самому себе травмы постоянно бросаются на глаза зрителю благодаря повязкам и служат напоминанием об их с Тошико сходстве. В конце первого сезона Тошико получает травму руки и носит такую же повязку (в эпизодах «Капитан Джек Харкнесс» и «Конец света»). Хотя она тоже нанесла ранение самой себе, мотивация её поступка сильно отличается от мотивации Оуэна: оказавшись вместе с Джеком в 1940-х годах, Тошико режет собственную руку, чтобы кровью написать записку остальной части команды. В то время как раны Оуэна служат признаком его неспособности контактировать с другими, для Тошико это становится способом восстановить связь; её травмированная рука заживает, в отличие от его руки. Оуэн отмечает это ещё до того, как его убивают, они с Тошико «вроде как разминулись», но вину за это он берёт на себя («Сквозные ранения»). Поскольку возможность развития отношений с Тошико явно исключается, статус Оуэна после воскрешения, возможно, наилучшим образом показывается в трогательной заключительной сцене эпизода «День из смерти»: Оуэн стоит на крыше кардиффского здания, сжимая в одной руке инопланетный артефакт, излучающий красивые потоки света, а другой – держа за руку Мэгги, которой он рассказал свою историю. Мэгги – человек, но она пришла на крышу, чтобы спрыгнуть; как потенциальная самоубийца, она, как и Оуэн, теперь не вполне является частью человеческого мира, находясь где-то на границе между жизнью и смертью. Инопланетный артефакт в другой руке Оуэна демонстрирует, что он в какой-то степени не просто человек; его присутствие обозначает более прочную связь Оуэна с инопланетным миром, нежели с человеческим.
Заключение
Прикосновение, и, в частности, прикосновение рук, играет важную роль в «Торчвуде», будучи использованным для обозначения развивающихся отношений и эмоциональных связей, разграничения человеческого и инопланетного миров и неоднозначно человеческого статуса некоторых персонажей. В то же время прикосновения в инопланетном контексте полностью исключены из сериала, поскольку люди и пришельцы отделяются друг от друга. Как изменившиеся человеческие жертвы, вернувшиеся из разлома в эпизоде «По воле случая», они изолированы, в то время как контакты между теми, кто однозначно являются людьми, ценятся и выносятся на первый план. Норман Ауттон пишет, что «…в нашей технологической и обезличенной культуре, возможно, близость и физическая интимность нужна нам более, чем когда-либо. Ни один символ не может быть столь же сильным, как дружеский жест; ни один поступок – таким значимым, как тот, что выражает приверженность долгу и доверие». [7] Вот причина, почему человеческий контакт так ценится и подчёркивается в «Торчвуде»: жизнь в мире высокотехнологичных машин и инопланетян, в мире, которых постоянно угрожает ограничением контакта между людьми, команда Торчвуда нуждается в человеческих отношениях не только для развития собственных связей с человеческим миром, но и для сохранения и защиты их собственной человечности.
_______________
* - Поджанр хоррора, особенно пугающий мерзкими и натуралистическими подробностями превращения тела.
______________________________________________________________
Примечания
1. Констанс Классен, «Контакт» // «Книга прикосновений» под ред. Констанс Классен (Оксфорд: Berg, 2005), с. 13.
2. Тиффани Филд, «Прикосновение» (Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2001), с. 19.
3. Э. М. Форстер, «Хауардс Энд» (1910; переизд. Лондон: Penguin Books, 2000).
4. Стивен Коннор, «Книга кожи» (Лондон: Reaktion Books, 2004), с. 65 – 66.
5. Рой Шелдон и Эдмонт Аренс «Приютите это на ладони» // «Книга прикосновений» под ред. Констанс Классен (Оксфорд: Berg, 2005), с. 426.
6. Тиффани Филд, «Прикосновение», с. 81.
7. Норман Ауттон, «Прикосновение: Исследование» (Лондон: Dalton, Longman and Todd, 1989), с. 3.