Дэн Абнетт
Принцы Пограничья
Глава пятнадцатая
Принцы Пограничья
Глава пятнадцатая
— Слушай, я в порядке. Правда, — сказал Джеймс.
— Нет, ты не в порядке.
читать дальше— Оуэн, правда, я...
— Я доктор или как? — спросил Оуэн. — Ну?
— Ты достаточно часто напоминаешь нам об этом.
— Тогда я должен знать, правда? — бойко отозвался Оуэн. — И знаешь, что ещё правда? Не нужно быть доктором – как я – чтобы понять, что ты совершенно не в порядке. Никто из нас не в порядке. Мы только что прошли через серьёзное испытание. Одно из самых ужасных, какие я помню с тех пор, как пришёл на эту чёртову работу. Так что сиди спокойно, молчи в тряпочку и дай мне сделать своё дело.
Было восемь часов вечера. Двумя часами ранее разыгралась ужасная буря, вторая подряд за последние две ночи, зародившаяся в Бристольском заливе и ураганом переместившаяся на землю. Русалочья набережная высоко у них над головами была пуста. Проливной дождь заливал пристань и освещённые лампами дощатые настилы.
— Как остальные? — спросил Джеймс, в то время как Оуэн продолжал осматривать его с помощью своих медицинских инструментов.
— Насколько я могу судить, они обессилены и ранены, — сказал Оуэн, — и мы должны быть чертовски благодарны за то, что этим всё и ограничивается. Я не обнаружил ничего более... серьёзного. Но я планирую осматривать всех ежедневно до тех пор, пока не удостоверюсь в том, что никаких повреждений не осталось.
Джеймс кивнул. Ему рассказали о том, что он, Оуэн и Йанто потеряли сознание, и он пробыл в этом состоянии дольше всех. Гвен тоже была на грани, но ей удалось справиться с собой. Джек и Тошико очень мало рассказали о том, что пережили, и похоже было, что они меньше всех пострадали от эффекта Амока, оказавшись изолированными там... там, где они побывали.
В медицинский отсек вошла Гвен. Её лицо было усталым, под глазами залегли тёмные тени. Ничуть не стесняясь, она подошла к Джеймсу и поцеловала его.
— Я доктор, — проворчал Оуэн. — Я лучше целуюсь.
— Джек хочет, чтобы к десяти мы собрались в конференц-зале, — сказала Гвен.
— Ладно, — сказал Джеймс.
— Мы все, — сказала Гвен.
Оуэн кивнул.
Она поднялась по лестнице в кабинет Джека. Тот сидел за своим столом и чистил револьвер.
— Привет, заходи, — сказал он.
Она вошла и села лицом к нему.
— Что-нибудь новенькое? — спросил он.
— Нет, — ответила она. — О, кроме одной вещи. Был отчёт о гражданских беспорядках сегодня днём. Как раз в то время, когда с нами происходила вся эта ерунда.
— Где?
— На том же самом месте, где мы были в прошлый четверг вечером. Там, где мы обнаружили ту чёртову штуку. Там была какая-то драка, небольшой бунт. Несколько сожжённых машин, разбитые окна.
— Откуда ты это знаешь?
— Проверила полицейские системы. Всё это закончилось так же быстро, как и началось, но никто не пожелал и не попытался объяснить, что это, чёрт возьми, происходило.
— Всё опять прошло?
— Примерно в то же время, когда у нас прошла мигрень и мы начали вспоминать, как пишутся наши имена.
— И что говорит полиция?
Гвен пожала плечами.
— Кто-то предположил, что это может быть отравление какой-нибудь химией, утечка ядовитых веществ на одном из промышленных складов у залива. Службы по охране окружающей среды проводят проверку. В конце концов, это случалось дважды за последнюю неделю.
Джек печально улыбнулся.
— Ну, по крайней мере, они продумали прикрытие за нас.
— Так что, будем начинать совещание? — спросила она.
— Сначала я хочу кое-что тебе сказать, — сказал Джек, закрывая барабан своего старого револьвера и убирая его назад в кожаную кобуру. Он закрыл крышку маленькой бутылочки с маслом и сунул её в футляр, где хранились остальные инструменты для чистки оружия.
— Это не может подождать до совещания?
— Нет, — сказал Джек. Он бросил две перепачканные маслом шерстяные тряпочки и встал, чтобы спрятать набор для чистки в ящик своего стола. — Во-первых, я хочу сказать тебе спасибо. Сегодня ты спасла меня, Гвен.
— О, нет, я просто...
— Ты спасла меня, — настаивал Джек, снова садясь. — Меня и Тошико, нас обоих. Несмотря ни на что, несмотря на... обстоятельства, при которых тебе пришлось действовать, ты не опустила руки. Ты осталась там и, хотя это было сумасшествием, ты нашла способ вытащить нас.
Он посмотрел на неё.
— Это был чудовищным безумием, Гвен. Чудовищным. Использовать одну угрозу для борьбы с другой. Откуда ты знала, что это сработает?
— Честно? Я не знала. В тот момент мне показалось, что в этом есть логика. Но в то же время я была девчонкой, у которой дико болела голова и которая едва ли могла отличить левую руку от правой. Поэтому я считаю, что вам повезло. На самом деле.
— Я согласен, на удачу я согласен всегда, — сказал Джек.—Ещё раз спасибо.
— Пожалуйста, — сказала она, — не заставляй меня краснеть.
— Да, тогда тебе не понравится вторая вещь, которую я хочу тебе сказать. Во-вторых, я хочу извиниться.
— О, за что?
Джек вздохнул.
— Знаю, я уже извинялся за то, что грубо обошёлся с тобой на прошлой неделе, но серьёзно, мне нужно сделать намного больше. Я очень плохо справился со всем этим. Как...
— Любитель? — предположила Гвен.
— О, да, — он ухмыльнулся. — Я не имел права так называть вас.
— Я уже говорила тебе, — сказала Гвен, — быть такими любителями – это было лучшее, на что мы могли надеяться. И ты тоже. Мы должны гордиться этим. Всё, что не убивает нас, даёт нам урок на будущее. Как мы можем ожидать, что загадки этой чёртовой Вселенной разгадаются сами собой, и как мы можем знать всё обо всём? Какой-то инопланетный прибор сегодня вывел тебя из игры, Джек. Но день прошёл, и мы все по-прежнему живы, и Кардифф не превратился в дымящуюся воронку, населённую зомби, так что, знаешь, мы крутые.
Джек поднялся на ноги.
— Раз уж речь зашла о загадках, конечно, несколько ещё осталось.
* * *
В конференц-зале царила атмосфера подавленности. Все заходили внутрь, волоча ноги, словно с похмелья. Йанто принёс поднос с напитками.
— Кофе без кофеина, — сказал он, раздавая кружки. — Я подумал, что это наилучший выбор. — Он бросил взгляд на Джека. — Если это всё...
— Нет, ты тоже садись, — сказал Джек. — Сегодня ты не был сторонним наблюдателем. Я ценю твой вклад.
Йанто втянул голову в плечи и сел.
Джек сделал глоток кофе.
— М-м. Итак, как мы это назовём?
— Двадцать семь? — предложил Джеймс. Все заулыбались, даже Тошико, которая куталась в шаль и дрожала.
— Абсолютно, — сказал Джек. — Я даже склонен оценить это выше. Сейчас мы проводим анализ последствий, и меня интересуют ваши комментарии. Можете не стесняться в выражениях. Но сначала послушайте меня. В том, что произошло сегодня, можно винить меня в той же степени, как и кого-либо ещё. Во многих смыслах. Поэтому простите меня.
Никто ничего не сказал.
— Ладно, — сказал Джек. — Продолжаем. Это было двадцать семь. Какие-нибудь другие замечания?
Оуэн приподнял руку.
— Я выпустил это. Я вёл себя, как болван. Кажется, я ещё и ударил Йанто, так что, думаю, на позорную скамью нужно отправить одного меня.
— Ты находился под воздействием, — сказал Джек.
— Как всегда, — ответил Оуэн.
— Ты знаешь, что я имею в виду, — настаивал Джек. — Если бы это сделал не ты, это сделал бы кто-нибудь другой. Йанто пытался остановить тебя, потому что он был единственным из нас, кто ни разу не прикасался к этой хреновине. Я предполагаю, что, как только кто-нибудь дотрагивается до Амока, он не отпускает этого человека, даже находясь в спящем или изолированном состоянии. Он всегда пытается освободиться.
— Сегодняшние дневные беспорядки подтверждают эту идею, — сказала Гвен.
— У него был широкий диапазон воздействия, — заметил Джеймс. — Он добрался до нас, хотя бы находились на значительном расстоянии от него.
— Есть один вопрос, который никто из нас не задал, — сказала Тошико. — Где Амок?
— И почему он остановился? — добавил Джек. — Я хочу сказать, он захватил нас, а потом...
— Я просканировал системы Хаба, — сказал Йанто. — Ничего нет, ни следа. Он исчез. Может быть, он вернулся туда, откуда появился?
— Не похоже, — сказал Джеймс. — Джек прав, мы были в его руках, это точно. Он выигрывал.
Джек посмотрел на Оуэна и Йанто.
— Вы двое были здесь. Кто-нибудь из вас что-нибудь помнит?
Оба отрицательно покачали головами.
— Мониторы в Хабе? Системы безопасности?
— Я просмотрел все журналы и записи. Там нет ничего полезного, — сказал Йанто. — Хотя справедливо было бы сказать, что записи неполные. В журнале записи наблюдений за Хабом есть абсолютно пустое место, как будто запись зависла или была стёрта.
— Что-нибудь ещё?
— Есть признаки проникновения в Хаб, — сообщил Йанто. — Явные следы вторжения. Но я не думаю, что это важно. Мне кажется, это часть повреждений, вызванных Амоком. Он везде побывал.
— Если только кто-нибудь или что-нибудь пробралось сюда и забрало Амок, — сказал Оуэн.
— Кто, например? — поинтересовался Джеймс.
Оуэн пожал плечами.
— Не знаю. Учитывая уровень наших систем безопасности, мне слишком страшно это представлять.
— Я хочу, чтобы всю следующую неделю или около того мы проявляли повышенную бдительность, — объявил Джек. — Исключительную бдительность, двадцать четыре часа семь дней в неделю. Если Амок всё ещё здесь, я хочу знать об этом. Любой намёк на это, любой признак.
Тошико и Йанто кивнули.
— Так что, ты собираешься рассказать нам, что произошло с вами? — спросил Оуэн у Джека.
— Небольшой провал через Разлом, — ответил Джек. — Это связано с книгами, которые я изучал. В архивах Торчвуда есть данные, касающиеся церкви Святой Марии Сионской. Фантом, возникающий с определённой периодичностью. Временной вихрь захватывает небольшой кусочек пространства и времени, это как муху в янтаре, и достаточно регулярно возвращает в нашу действительность. Мне хотелось осмотреть это место в момент его следующего появления.
— И что это было за место? — спросил Йанто.
— Старая церковь, — сказал Джек. — Дело в том, что она не просто так постоянно возвращается. Этому есть причина. Там что-то есть, возможно, межпространственное присутствие, то, что перемещало церковь в наше время. И оно голодное. Ему нужна энергия. Оно вернулось сюда, чтобы поесть.
— Что... — начала Гвен. — Что вы видели?
— Я не хочу говорить об этом, — сказала Тошико.
— Я тоже. Никогда, — заявил Джек. — В этом я полностью согласен с Тош. Мы кое-что видели, нечто, во что я с радостью выстрелил. Давайте на этом и закончим. Гвен успела спасти нас прежде, чем оно перекусило нами. Мы живы. И это самое главное.
Тишина.
— Так что, расходимся? — спросил Оуэн.
— Ещё кое-что, последнее, — сказал Джек. Он вытащил из кармана маленькую чёрную плитку и положил её на стол, так, чтобы все могли её видеть.
— Что это? — спросил Оуэн. — И ещё, почему оно моргает?
— Это, — сказал Джек, — одна из моих тайн. После того, что произошло сегодня, я хочу поделиться этой тайной с вами. Я думаю, это будет справедливо.
— Нужно знать? — поинтересовалась Гвен.
Джек кивнул.
— Именно. Сегодня я понял, что знаю далеко не всё.
— Это и я мог бы тебе сказать, — пробормотал Оуэн. — И если бы сказал, всё это только подтвердило бы мою правоту, вроде как, да?
Джек не поддался на это.
— Я знаю многое и скрываю это от вас, ребята. Конечно, я бы с удовольствием поделился некоторыми вещами с вами, потому что, чёрт возьми, может наступить момент, когда кто-то из вас узнает это лучше меня. Такие моменты наступают, это почти случилось сегодня, и лучше вам быть готовыми и знать всё. Быть готовыми действовать, на случай, если я этого не смогу.
— Так что это? — спросил Джеймс.
— Ну, — сказал Джек. — Это... честно говоря, я не знаю, что это. Насколько я понимаю, это предупреждение, тревожный сигнал, который был дан нам заранее.
— Откуда оно взялось? — спросила Тошико, дрожа.
— Понятия не имею, — сказал Джек. — Оно хранилось в Институте с тех пор, как Виктория основала Торчвуд. Судя по записям, оно возникло ещё до Торчвуда. Эта... вещь передавалась по наследству восемью или девятью поколениями семей и антикваров в округе Кардиффа. Её доверил на хранение Торчвуду полковник Косли, местный землевладелец, в 1899 году.
— Это как Косли Холл? — спросил Джеймс.
— Да, это он, — сказал Джек. — По легенде, эта вещь была дарована человечеству как предупреждение об ужасной угрозе. Возможно, о войне. Она должна была издать сигнал тревоги в случае, если бы угроза приблизилась.
— Простите, — сказал Джеймс. — «Дарована человечеству»? Это не означает, что...
— О, да, — мягко ответил Джек. — Именно.
— Почему сейчас ты рассказываешь это нам? — спросила Гвен.
— Потому что за 108 лет, пока эта штука находилась во владении Торчвуда, и всё время, пока она была в человеческих руках до этого, она была интертна. Последние шесть недель она вот так светится.
— И что это значит? — спросил Оуэн.
Джек пожал плечами.
— Это значит, что что-то надвигается. Или что-то уже здесь.